Детская площадка, расположенная рядом с озером, как обычно была заполнена детьми разных возрастов. Они, иллюстрируя броуновское движение, носились маленькими ураганами, сталкивались, падали на землю, вскакивали и снова неслись куда-то по своим делам. Смех, крики, плач; в какофонии этих звуков трудно было уловить хоть какой-то смысл. Если ты только не находился в самом эпицентре.
- Ахахахаха, - компания малышей лет 4 покатились со смеху, когда к ним подошел маленький насупленный мальчик в новеньком накрахмаленном костюмчике морячка. По лицу ребенка можно было легко прочитать, что он думает о наряде. Хотя, выглядел он в нем как мальчик с глянцевой открытки планеты-курорта. Ему бы пригладить взъерошенные светлые волосы, да взгляд больших голубых глаз сделать чуточку повеселее. Но, угрюмо насупившись, мальчик с размаху плюхнулся на землю, стараясь как можно больше извозить костюм, и рыкнул в сторону малышни:
- Заткнитесь, *^@#%! – слово, которое довольно уверенно использовал мальчик на самом деле обозначало не нецензурную характеристику объекта, а скорее путь, по которому объекту предлагалось пройти, но ребенок не слишком понимал разницы, - Это все мама! Никада б сам не оделся в…в… это!
Голос натянулся как струна, и паренек, скорчив злобное выражение лица, принялся копошиться палочкой в песке. Он что-то бормотал себе под нос, и иногда яростно молотил по земле, убивая невидимых врагов.
Две игравшие неподалеку девочки, на вид обе были не старше 6 лет, оторвались от своего занятия. Она из них была совсем уж тонкой, будто воздушной. Серая кожа, серые же глаза без зрачка и волосы с голубым отливом делали её похожей на тень от тени. Широкий рот был растянут в улыбке, а светлое платьице перепачкано в иле и земле. Её подруга выглядела куда опрятнее, хотя сплетенные в две косички рыжие волосы все равно норовили залезть в глаза и рот. Глаза, прозрачные, как утреннее небо, смотрели на мир застенчиво и пугливо. Щеки девочки то и дело заливал румянец, казалось, она смущалась даже от звука своего голоса. Желтый сарафан девочки был на удивление чистым для ребенка, играющего у самого берега озера, да еще и с такой подружкой. В её облике так же было что-то нечеловеческое, хотя более звериное, чем в облике серой девочки. То, как она припадала на руки к земле, и следила одними глазами за солнечными зайчиками плясавшими вокруг - все это выдавало её.
- Эй! – схватив рыжую за руку, легкая как ветер девочка потащила её, - та недолго упиралась, опустив взгляд на землю, - к насупленному мальчику, - Ты опять всех обязываешь?.. А научи и меня! И Милу!
Мила распахнула глаза в ужасе и даже попыталась попятиться, но хватка подруги не дала ей позорно ретироваться.
- Иди ты! – пробубнил паренек, увлечено ковыряя дырку в шортах обломанным ногтем.
Повисло недолго молчание.
- Вредина, - произнесла девочка, и плюхнулась рядом с ним, - Вредина! Вот если бы мне мама дала свои очки, такие большие и розовые, я бы точно не расстроилась. А ты как маленький…
- Маленький?! Да я вас всех почти старше! Мне уже почти… девять мне почти! И ты же девочка, - произнес он брезгливо, как название болячки, и раздраженно потянул за нитку, вытянутую из штанины, - Вы все одинаковые. Маме только и хочется, что вырядить меня в эти ужасные костюмы. Откуда она их берет? Есть специальный магазин уродливых вещей? И папка, - тут мальчик надулся как шар, - Он всегда сначала кричит на маму, что б она меня не наряжала как девочку, она кричит на него, а потом они запираются в комнате и кричат оттуда, что мне надо идти погулять. Хоть бы разочек дали мне переодеться!
- Ооо, - заворожено слушала рассказ мальчика девочка с серыми глазами, - А мои родители не кричат никогда. Папа только иногда вздыхает так..ну вот так, - малышка попыталась изобразить раздраженно-горестный вздох библиотекаря, но получилось больше похоже на сдувающийся воздушный шарик, - и мама сразу извиняется. Мама говорит, что главное вовремя извиниться.
- Моим мама с папой тоже никогда-никогда не ссорятся, - тихо произнесла Мила, и уши у неё заалели, - Папа же ди-пло-мат-щик. И мама. Им нельзя ругаться, мне кажется. Дипломатщики – им наверное совсем нельзя ругаться, или они не умеют. И плохими словами, они говорят, нельзя хорошим девочкам ругаться. Вот.
- Да глупости, – перебила её подруга, - Если ему, - кивок на парня, - можно, то и нам. Мне так нравиться, как они звучат! Повтори, как ты там сказал раньше!
- *^@#%, - гордо повторил парень, самоуверенно улыбаясь, - Я еще кучу слов знаю, не то что вы!
- Вот уж нетушки! – сероглазая показала парню язык, и уже набрала в грудь побольше воздуха для достойного ответа, как воздух пронзил визг и синий ураган промчался мимо них, разбрасывая песок вокруг. Он врезался в спокойную гладь озера, спугнув лебедей и уток, и окатив брызгами всех стоящих близко к месту действия.
- Привет, - вслед за ураганом появилась девочка со спокойными ярко-желтыми глазами, маленькими рожками, выглядывающими из под копны светлых волос, и коротким, но гибким хвостом, для которого в шортах была проделана специальная дырка, - Во что играете?
- Привет, Аста! А ты говорила, что вы с братом сегодня не придете. Да мы тут…
- ТЫ ВИДЕЛА?! – громкий голос синего мальчика оглушил всех во второй раз, он выбрался из воды, радостно шлепая промокшими босоножками по песку, и возбужденно махал руками, - Я почти их всех поймал!
- … - взгляд девочки, не по годам серьезный, был красноречивее любых слов.
- Да я тебя говорю! – настаивал на своём мальчик, вынимая из коротких синих волос водоросли. Хотя его кожа в отличие от кожи девочки была синей, глаза серыми, а рогов не было и в помине(хвост, конечно, был, чуть короче, чем у сестры), сходство их бросалось в глаза, - Я, как мама, буду лучшим охотником на своей планете!
- Тетя Йона была лучшей охотницей на своей планете? – Мила удивленно склонила голову на бок, как бы оценивая новую информацию. Руками она держалась за своим рыжие косички, - А разве позавчера ты не говорил, что она была лучшим магом?
- А можно и так и так, - уверенно произнес мальчик, и убежал куда-то в ближайшие кусты.
- Не слушай Джима, - посоветовала Аста подружке, устраиваясь рядом,- Я слышала, как папа недавно говорил маме не забивать наши головы шущью. Я так думаю шущь – это или та странная каша из всего, что мама находит и кладет в кастрюлю, когда её очередь готовить, или сказки, которые она нам рассказывает. Джим просто впечатлительнее, чем.. ПОЛОЖЬ НА МЕСТО! ГЕХВ, ДИ’КУТ!*
Трое детей прикрыли уши ладошками с небольшим опозданием. Правда, неугомонная девочка с голубоватыми волосами тут же вскочила с места, и в припрыжку побежала к близнецам.
- О! Аста! – не обращая внимания на то, что девочка всеми силами старается стянуть с головы брата ржавое ведро, который где-то нашел и нацепил, сероглазая крутилась рядом с ними и тараторила, - Это ты ругаешься плохими словами? А? Научишь меня? А? Ну научи меня! А то этот дразниться, а я хочу тоже уметь! ГЕКВХДИРКАТ! Прально я говорю?
Неслышно, будто из-под земли, рядом с компанией появилась еще одна девочка, совсем маленькая, с длинными спутавшимися каштановыми волосами(в них можно было найти маленькие шишки, веточки и, даже, заплутавшего муравья), глазами цвета молодой листвы с едва заметными желтыми прожилками, заостренными ушами и острыми клыками. Одета она была в просторную детскую рубаху, перехваченную на поясе пояском. На шеё у неё висела серебряная подвеска в виде миниатюрного ключа. Она несколько секунд взирала на толкающихся брата с сестрой, и прыгающую вокруг девочку, затем широко улыбнулась, и встала босой пяткой прямо на хвост оказавшегося на земле Джима.
Паренек застыл, будто окаменев, чем воспользовалась его сестра и сдернула-таки грязное ведро-шлем с его головы, заодно отвесив брату затрещину.
Девочка раскрыла рот и беззвучно рассмеялась, но одновременно с этим в головах детей раздался звонкий смех.
«Значит мама правду говорила, что если дернуть вас за хвост, то можно делать что угодно!»
Все еще посмеиваясь, девочка прыгнула на колени к Миле, и, устроившись поудобнее, позволила старшей девочке пригладить дикие вихры, и выбрать из них мусор.
- Чё вы все сюда пришли, - падал голос «морячок», сложив руки на груди, и опустив подбородок вниз, - Не буду я вас учить ругаться все равно. Побежите потом ябедничать своим родакам, а мне за вас всыпят. Или опять нарядят…
- А твои папа с мамой ругаются, волчёнок? - рыжая девочка аккуратно высвободила муравья из плена волос, и опустила его на землю.
«Хм… А ругаться, это когда мама смеется и бегает от папы, который с её метлой в одной руке, и какой-нить сгоревшей от взрыва штуковине в другой ходит за ней? Иногда еще он маму за ухо выводит с кухни, но он не пускает меня в их разговор»
- Неа, - с видом знатока возразил голосу в своей голове парень, - Когда ругаются, то обязательно надо громко орать. И можно еще бросать вещи об пол или в стены, что б шумнее было. Но громко кричать обязательно…
- А вот и нет! – перебил его Джим, бросая сердитые взгляды в сторону «волченка», - Наша мама говорит папе «И не ори на меня!», когда он долго молчит на неё. Они так ругаются. Аста, скажи!
- А мои мама с папой шепчутся, когда не могут договориться, - честно призналась Мила.
* Брось, дурак! (Выражаю благодарность Йоне за консультацию по мандалорскому)
Как хорошо вы нас знаете :3
А я-то думала, зачем тебе эти сокровенные знания)))
