Когда Мидж пришёл в себя, то он обнаружил, что висит на дереве в трёх метрах над землёй. Толстая ветка пока держала на себе весь его вес, но долго так продолжаться не могло.
И не продолжалось.
Раздался оглушительный треск, и Мидж, вновь попав в объятия силы тяжести, устремился к земле, проламывая себе путь своим телом, которое на уровне инстинктов начало сгруппировываться, чтобы избежать особо серьёзных повреждений.
Сильный удар о землю чуть не выбил из него дух, и с дерева, с которого он рухнул, посыпалась пожелтевшая листва. Наверное, здесь сейчас была осень.
Хорошая мысль. Где это «здесь» и когда это «сейчас»?
Мандалорец решил пока полежать на земле, пытаясь разобраться с этими вопросами.
Всего тридцать секунд назад стоял в гробнице и протягивал руку к хрустальной пирамидке, затем внезапная вспышка света и…
- Надо же, - раздался удивлённый голос. – Ты весь в железе, но по звуку здесь только что упал мешок с навозом.
Мидж попытался повернуться, чтобы увидеть говорившего. То, что он увидел - его не обрадовало.
Голос принадлежал полуголой девице. Кожа её была синего цвета, из головы торчали рога, а из-за спины тянулось что-то напоминающее хвост. Девица сидела под соседним деревом и с энтузиазмом уплетала плитку полевого рациона, которая, судя по всему, принадлежала Миджу.
Всё это было очень-очень плохо. Раз у него пошли такие глюки, значит, он при падении нехило приложился головой.
- Это… моя… еда, - за каким-то перепугом выдал он.
Осик.
Он не только страдает галлюцинациями, он даже мыслить здраво не может.
- Да ну? – удивилась галлюцинация. – Ну, не будь эта штука такой безвкусной, то решила бы, что она просрочена. Пришлось добавить листья орешника, чтобы придать хоть какой-то аромат. Хм. Может именно от этих листьев мне чурбаны ведроголовые мерещатся?
Галлюцинация поразмыслила над этим пару секунд и в очередной раз откусила от завёрнутой в листья пищевой плитки.
Поддержание беседы с глюком не было тем поступком, который Мидж относил к категории разумных, но, тем не менее, именно этот разговор помогал ему оставаться в сознании.
- …Вкусно? - выдавил из себя он.
Галлюцинация фыркнула.
- Ещё б не вкусно. Я ж самый лучший повар на планете… - она огляделась. – Конечно, если это всё ещё моя планета.
Для выбитого из колеи мандалорца данного количества информации пока было достаточно.
Со стоном он поднялся на четвереньки, сел на непострадавшую шебс и прислонился к стволу дерева, которое потихоньку уже начинало становиться для него родным.
Стянув шлем, и потрясся головой, он вновь посмотрел на галлюцинацию, которая упрямо не хотела исчезать.
- Хорошо, - произнёс Мидж более твёрдым голосом. - Начнём с простого. Ты кто?