Погода как-то не радовала. Юляш кутался в пальто и прикрывал губы шарфом, чтобы не морозить зубы — десна в последнее время совсем взбесилась. Наверное, все дело в нервах. Как не нервничать, он, честно сказать, не знал. Почти ни один магазин не работал, полки опустошались, новых товаров не появлялось, а люди голодали. И, конечно, приходили туда, где можно взять провиант даром — к церкви. Там никто не откажет, всем помогут, вот только и там запасы заканчивались.

Юляш исправно помогал сестре Ирине каждый день: кормил бездомных, успокаивал параноиков и самопровозглашённых оракулов, мыл полы, менял свечи, стоял у прилавка с иконами... Словом делал всё, что от него требовалось в наилучшем виде, но больше взаперти сидеть не мог. Ему необходимо было сходить на кладбище — проведать бабку, и домой — вдруг брат объявился?

Для него это было важно, и Ирина после уговоров, дала добро.

— Только поосторожней, — напутствовала она. — Через час буду тебя вызванивать!

До дома он добежал быстро — за двадцать минут. Но, как и предполагал, никаких следов брата не обнаружил. Что ж…

Он прошел на кухню и открыл холодильник — несколько банок консервов пристроились на двери. Скинув запасы в рюкзак, он захлопнул дверь и обернулся.

Их бабушка не любила людей и внуков, но любила птиц. Она влепила по кормушке на окне в каждой комнате и исправно подсыпала корм. Птицы водились у них постоянно, а сейчас — пустота. А корм по-прежнему лежал. Нетронутый. 

Странно всё это, конечно. Юляш подошел к окну — город вообще казался каким-то пустым и хмурым, и дело было даже не в осенней поре, вечно приносящей в Зимний меланхолию, а чём-то другом. В болезни, наверное.

Неужели она и правда настолько быстро косит людей?

Юляш вздрогнул и вышел, закрыв дверь на три замка. Сбежал по ступеням и застыл. Забегая в подъезд, он не обратил внимания, а сейчас заметил — тушки птиц валялись на земле, прикрытые желто-красными листьями.

Похоронить, может быть?..

Или оставить, как есть. Они ведь наверняка лежат здесь не первый день.

Он не знал, как сделать правильно.

В кустах неподалеку раздался шорох — и спину обдало покалывающим морозцем. Сглотнув, он отступил. Хотя, может быть, он зря боится? Может быть, там находится человек и ему нужна помощь?

…хотя вряд ли человек бы так чавкал.

Юляш развернулся и поспешил уйти. Сбегает на кладбище, убедиться что с могилой бабушки всё в порядке и рванет в церковь.

Как-то тихо.

В смысле, было бы странно, если бы на кладбище стоял шум и гам, но всё равно: как-то чересчур тихо. Царила тишина настолько «тихая», что слышно было собственное дыхание и удары неспокойного сердца. Или у Юляша разыгралось воображение из-за расшатанных нервов, и на самом деле здесь никогда особых звуков-то и не слышалось.

Подошва кроссовка соприкоснулась с твёрдой, промороженной наступившими холодами землей.

Под ногами захрустели листья и ветки.

«А вороны-то где?»

Юляш, сжимая в кармане куртки икону, неуверенно, шаг за шагом, брел мимо могил.

«Всё будет хорошо, это лишь воображение», — он глубоко вздохнул и спешно зашагал вперёд. Хруст, чваканье земли и удары сердца слились в единую мелодию волнения.

Увидев деревянный крест — денег хватило только на такой памятник — Юляш сосредоточился на нем и чуть ли не бегом отправился к нужной могиле. Свернув за пиковидную решетку, он застыл.

Над могилой бабки, склонясь, кто-то сидел, погрузив пальцы в землю. Спутанные волосы — седые, довольно редкие, паклями спадали на плечи и терялись в капюшоне толстовки. Этот некто тоже застыл. Пальцы — бледные, болезненно-зеленые, дрогнули.

— Я... — Юляш сильнее сжал икону. — Что вы здесь делаете? Я могу помочь?

В ответ донеслось тихое мычание. Неизвестный принюхался — сперва неуверенно, а затем, точно уловив сильный запах, усердно втянул ноздрями воздух. Из глотки донелось урчание. Все еще не разгибаясь, вытащив из земли пальцы, он развернулся и, сидя на четвереньках, поглядел на Юляша остекленелыми глазами из-под спутанных волос. Один из локонов едва-едва висел на отслоившейся коже.

— Бл... — начал было Юляш, но заткнул себе рот свободной ладонью.

Он отступал. Шаг за шагом. Некто наблюдал за ним, скалился, по подбородку текла слюна.

Юляш почти вышел из-за решетки, как — хвать — рукав куртки зацепился за пику. В тот же миг существо у могилы сорвалось с места и бросилось на Юляша.

Всё-таки выругавшись, Юляш дернул рукав — кусок ткани остался на изгороди — и подался назад и вправо. Некто пролетел мимо и пропахал ладонями и лицом землю. Донелось приглушенное урчание, а следом — многоголосное мычание. То тут, то там над могилами начали подниматься силуэты людей.

Людей же?

Но Юляшу подсказывало шестое чувство или здравый смысл, он точно не был уверен, что разговаривать с подобными существами бесполезно. Поэтому он развернулся и тут же вскрикнул — перед ним стояла беззубая бабка в клетчатой юбке, перекошенной шляпке и свитере, проеденном молью. Типичная женщина престарелых лет, если бы не мертвый взгляд и попытка его укусить — неожиданно!

Юляш вырвался из хватки, прежде чем остатки зубов вонзились ему в кожу, и отступил. Три удара сердца — и он, не намереваясь ждать продолжения, рванул с кладбища не разбирая дороги.

Оффтоп: Можно с кем-нибудь пересечься! Юляш может побежать куда-угодно х))